Описание оценочных репертуаров [3]

Автор: Алена Прихидько
Опубликовано: September 29, 2001, 12:00 am

Нами были выявлены два типа оценочных репертуаров: драматический и оптимистический. Суть этих репертуаров заключается в лежащей в их основе социальной оценке состояния науки: в случае применения драматического репертуара, эта оценка выражает отношение эмоционального «непринятия» субъектом определенных сторон предмета обсуждения, проявляющееся в стремлении подчеркнуть с помощью ряда фактических подтверждений свою негативную оценку. Напротив, в случае использования оптимистического репертуара субъект конструирует в дискурсе такое высказывание, которое выражает его позитивное отношения «принятия» предмета обсуждения. В данной работе не представляется возможным описать все случаи применения того или иного репертуара по отношению ко всем частям образа науки как социального института. Поэтому мы уделим внимание наиболее ярким случаям использования репертуаров применительно к оценке общего состояния науки респондентами, роли репертуаров в объяснении причин той или иной оценки. Мы последовательно опишем драматический и оптимистический репертуары, их основные функции и некоторые интерпретационные приемы, с помощью которых респонденты устраняют противоречия между использованием двух репертуаров в одном дискурсе.

Следует отметить тот факт, что в нашем исследовании было два основных типа интервью: в первых образ современной российской науки конструировался с использованием драматического репертуара, при этом создавался такой контекст, в котором даже возникающие позитивные оценки приобретали драматический характер, сказанное переоценивалось в соответствии с общим драматизационным контекстом. Второй тип дискурсов строился с попеременным использованием обоих репертуаров, тем не менее прослеживалась некоторая тенденция к преимущественному использованию оптимистического или драматического репертуара. При этом важную роль играло то, какой репертуар использовался респондентом при характеристике общего состояния науки. Если респондент характеризовал его как «катастрофическое», «трагическое» (конечно, в более развернутой форме), то впоследствии весь дискурс строился им в соответствии с этой оценкой. Если же респондент начинал «увиливать» от прямого ответа, давая ответ неоднозначный, амбивалентный, то впоследствии для него было характерно использование попеременно оптимистического и драматического репертуаров.

Наиболее ярко применение определенного репертуара выступает при ответе на вопрос: «Как бы Вы оценили общее состояние современной российской науки?» При этом общая социальная оценка состояния науки задает определенный интерпретационный контекст, в котором респондент конструирует свое отношение к предмету обсуждения. Ниже приведен фрагмент интервью, в котором респондент дает ответ на вопрос об общем состоянии науки:

1. Как абсолютно трагическое, даже в большей степени, чем это было десять лет назад. Десять лет назад мы чувствовали перемены, но мы надеялись, что это временные перемены, и энтузиазм еще не иссякал. Сейчас, действительно, прежде всего, сформировалось такое ощущение, что перемен, на, по крайней мере, ближайшее десятилетие, не предвидится, а это означает для некоторых дисциплин просто полный крах. (А)¹

> В этом высказывании используется драматический оценочный репертуар, состояние науки оценивается как трагическое, при этом оно рассматривается в исторической перспективе, подчеркивается возможность «краха» для некоторых научных дисциплин, что обусловлено отсутствием перспектив для существования некоторых научных областей. Однако специфика использования драматического оценочного репертуара применительно к общему состоянию науки в целом приводит к тому, что состояние гуманитарных дисциплин также оценивается респондентом негативно. Общая социальная оценка опосредует более частные оценки изменений в науке таким образом, что субъекты, по-разному интерпретируют одни и те же явления.

Интервьюируемые, конструируя образ науки с помощью одного из репертуаров, объясняют свою оценку с помощью различных фактических подтверждений, выступающих в роли причинных интерпретаций. Эти подтверждения используются, в частности, с целью обоснования своей оценки. Так, например, респондент может использовать драматический репертуар, оценивая финансирование науки как «ничтожное», тем самым объясняя свою негативную оценку общего состояния науки.

Субъект, оценивающий общее состояние науки как катастрофическое, впоследствии склонен описывать преимущественно «ухудшения», возникшие в науке по сравнению с «советским» периодом времени. А упоминающиеся улучшения либо трактуются как не зависящие от изменения политического режима, либо одновременно как позитивные и негативные:

2. (смех) Ну, если честно, хуже стало практически все. Что стало лучше, конечно, большую роль сейчас стали играть связи, совершенно спокойные с мировой научной общественностью, и, бесспорно, в этом плане наука выиграла. Беда в том, что в том финансовом положении, в котором находится российская наука, мы сейчас, наверное, не можем почерпнуть все то, что могли бы сделать, например, в советский период, если бы нам открылись каналы выезда на те же какие-то конференции, связи, совместная работа и так далее. (Л)

> Общий драматизационный оценочный контекст в подобных случаях как бы нивелирует значимость позитивных изменений, произошедших в российской науке за последние годы. Респонденты подчеркивают тот факт, что улучшения, если даже они существуют, не определяют общей картины и не являются достаточным основанием для позитивной оценки современного состояния науки. При этом значительное внимание уделяется различного рода «ухудшениям». И здесь мы видим одно из принципиальных различий между драматическим и оптимистическим репертуарами. Если респондент использует преимущественно драматический репертуар, то «улучшения» приобретают негативный характер. Напротив, в случае использования оптимистического репертуара, «ухудшения», рассматриваемые в контексте, задаваемом этим репертуаром, приобретают, в некоторых случаях, позитивный характер, либо оцениваются неоднозначно: субъект видит в изменениях не только негативную, но и позитивную сторону:

3. Я не буду оригинальна в том, что раньше нас кормили, а теперь мы сами кормимся. Тут, конечно, я бы сказала, что тут не только все плохо, потому что раньше кормили все. И то, что представляли из себя НИИ, даже я еще не очень хорошо это знаю, а люди постарше рассказывают, что приходили, тут чай пили, уже моды какие-то приме… кто хотел — занимался. То, что перестали какие-то вещи финансировать, наверное, хорошо. Но здесь, кстати, на самом деле, наши науки (гуманитарные) меньше пострадали. Потому что не нужно такого оборудования. Конечно, физика, биология — это, конечно, трагедия. (П)

> В начале высказывания респондент оценивает снижение уровня финансирования с помощью оптимистического репертуара, тем самым, подчеркивая позитивный характер этого изменения. Здесь мы обнаруживаем одновременное использование как оптимистического, так и драматического репертуаров, они применяются в зависимости от того, о каких науках — гуманитарных или естественных — идет речь. Однако было бы ошибкой предполагать, что все респонденты будут применять драматический оценочный репертуар, когда речь идет о состоянии естественных наук:

4. Российская наука четко делится на несколько сфер, скажем, теоретическая часть естественных наук, всякого рода математика и механика, она сейчас теряет то избыточное финансирование, которое было всегда (1), а мозгов там хватает, и мозги работают (2). А потом это такая наука, где от дара Божьего (3), от наличия учителя все зависит (4). А вот гуманитарная наука, где все зависит от передачи традиций (5), [ ]² требует долгого и незаметного существования больших коллективов (6). Причем роль старшего поколения в этом случае особенно велика (7). Поэтому гуманитарная наука сейчас находится в худшем положении (8). [ ] В гуманитарных науках с одной стороны — старение (9), с другой стороны — разрыв поколений (10). Там, где старики нужны, окруженные учениками (11), у нас либо одни старики (12), либо старики умерли или уехали, не успев оставить учеников (13), а сейчас ученики появляются — учить некому (14). (В)

> Мы пронумеровали отдельные фразы в этом высказывании, чтобы показать, каким образом респонденту удается представить состояние в естественных науках в позитивном свете, используя попеременно драматический и оптимистический репертуары. (В) начинает с того, что разделяет естественные науки и гуманитарные. Затем говорит о ситуации в естественных науках (1), которая неоднозначна: с одной стороны, снижается финансирование, но оно характеризуется как избыточное, то есть респондент рассматривает снижение финансирования не как однозначный «минус», затем он говорит о том, что интеллектуальный потенциал в естественных науках сохранен и продолжает активно работать (2) — при этом используется оптимистический репертуар. Чтобы подкрепить свою позитивную оценку состояния естественных наук, (В) использует сравнение: в (3), (4) фразах он говорит о факторах, определяющих развитие естественных наук, которыми являются «Божий Дар» и «наличие учителя», но как уже им было сказано (2) — «мозгов хватает», а «Божий дар» — фактор абстрактный, который не зависит от внешних причин. Напротив, развитие гуманитарных наук, по его мнению, в первую очередь зависит от передачи традиций (5), обусловленной существованием больших коллективов (6), где особенно велика роль старшего поколения (7), оно находится в худшем положении. То есть, респондент сравнивает между собой естественные и гуманитарные науки с тем, чтобы продемонстрировать всю «бедственность» положения гуманитарных наук, связанную с прерыванием традиций, обусловленнных старением и разрывом поколений. Состояние гуманитарных наук описывается с помощью драматического оценочного репертуара, и эта драматизация особенно наглядна, когда респондент использует сравнение. Однако (14) фраза строится им одновременно с применением и оптимистического, и драматического репертуаров — он говорит, что «ученики появляются — учить некому». Первая часть этой фразы несет позитивную оценку в контексте вышесказанного, вторая — негативную. Этот фрагмент интервью является примером того, как респонденты используют оба репертуара в одном высказывании. Два нижеприведенных фрагмента представляют собой пример амбивалентности оценок общего состояния науки:

5. Мне кажется, что однозначно оценить, на самом деле, очень сложно, и я испытываю такой амбивалентный комплекс чувств по этому поводу [ ] Я не вижу кризис — ситуация естественного роста. Естественный рост — это совсем не кризис. Поэтому у нас, ну, естественно, сколько лет были при совке, ну, конечно, вылезаем, и вылезаем со всякими потерями. Но я не вижу, что это кризис. (П)
6. Неоднозначно я бы оценила. С одной стороны, я согласна, что есть основания для того, чтобы считать его достаточно плачевным. С другой стороны, я считаю, что все это было обусловлено, и все это было неизбежно, и в этом смысле, хорошо, что наука, через очень серьезные болезни, как и все общество, вынуждена будет выздоравливать. Состояние болезненное и противоречивое, я не считаю, что оно было здоровым, а потом стало болезненным. (Н)

> Для дискурсов, в которых респонденты дают амбивалентную оценку общего состояния науки, характерно использование как драматического, так и оптимистического репертуаров попеременно. И здесь важную роль играет отношение респондентов к науке, как к «живой», динамичной развивающейся системе, которая продолжает свое существование находясь в процессе «естественного роста» или в процессе переживания «болезни». Если в случаях конструирования версии состояния науки с помощью драматического оценочного репертуара респонденты видят перспективы науки в негативном свете, то для респондентов, использующих оба репертуара, как правило, характерна более позитивная оценка перспектив российской науки. Далее мы рассмотрим образы будущего российской науки, конструируемые с помощью драматического и оптимистического репертуаров. Но сначала обратимся к версии образа науки, создаваемой респондентом, использующим оптимистический репертуар. Следует, однако, отметить, что общая оценка состояния науки, производимая с помощью оптимистического репертуара, была нами обнаружена лишь в одном случае из восемнадцати, что делает эту версию состояния науки особенно интересной:

7.Интервьюер: Как бы вы оценили общее состояние современной российской науки?
Респондент: Я бы его оценила, как вполне нормальное. Я считаю, что никаких особых продвижений в нем нет, но я бы не сказала, что какие-то большие провалы в нем есть. Она движется так, как и должна двигаться. Собственно говоря, никаких внешних стимулов для того, чтобы его побудить бурно развиваться, нет, но нет и ничего такого, что бы препятствовало его развитию. [ ] Нормальное, обычное, здоровое состояние. ©

> Эта общая оценка крайне нетипична, и респондент в дальнейшем прибегает к драматическому репертуару, отвечая на вопрос о том, что ухудшилось в российской науке.

8. Резко поплохела фундаментальная наука. То есть некому и, наверное, незачем, потому что за это не платят, развивать фундаментальные вещи эти [ ]. Потому что за это просто не платят достаточно денег, невозможно на это прожить. И это не престижно. Престижно зарабатывать деньги, а не заниматься наукой. ©

> В 7-м фрагменте респондент оценивает состояние науки как нормальное, и можно предположить, что ухудшения или не будут отмечены, или будут проинтерпретированы двояко: не только в негативном, но и в позитивном ключе. Однако этого не происходит, при описании ухудшения состояния фундаментальной науки используется драматический репертуар. Мы видим некоторое противоречие между использованием обоих репертуаров применительно к общему предмету интервью — состоянию науки. Респонденту удается снять это противоречие с помощью интерпретационного приема, который мы встретим впоследствии и в других дискурсах. Этот прием мы назвали историческим переформулированием (ИП):

9. Интервьюер: Вы говорите о том, что финансирование недостаточно, но в то же время о том, что состояние нормальное. В этом нет противоречия?
Респондент: Не то чтобы нормальное, я бы сказала «рабочее». Противоречия нет. Вы знаете, это связано с волнообразным развитием. Мне кажется, нет такой жесткой привязки [ ]. Это очень подвижная структура, она такая шарнирообразная, и там одни члены могут смещаться по отношению к другим. Она такая вся ходящая ходуном, но она живой скелет человека, понимаете, вот, все работает. Есть периоды, когда этот скелет, извиняюсь, лежит в распластанном состоянии. Есть периоды, когда он активизируется, встает с ложа и начинает действовать, когда он садится от усталости и так далее. Все равно это движение есть, это живой организм, просто есть разные фазы движения. Нет жесткого соответствия между тем, что чем больше будут платить, тем больше будет отдача. Этого нет ни в какой другой области. Я не вижу никаких провалов особых, я не вижу никакого отчаяния, не вижу особых достижений. Просто сейчас такой период, когда каждый пытается заниматься, чем может ©

> Суть интерпретационного приема, который применяет респондент, сводится к рассмотрению науки в исторической перспективе, при этом наука, фактически, выглядит «бессмертной», ее состояние зависит от того периода времени, в который она существует, в большей степени, чем от того, насколько хорошо оплачивается деятельность ученых. Мы назвали этот прием историческим переформулированием, потому что он используется с целью переформулировать «ухудшения» и проблемы, существующие в связи с современным состоянием науки в историческом контексте: подчеркивается роль временного периода, в котором существует наука. Этот прием в основном характерен для дискурсов второго типа. Однако в тех случаях, когда респондент оценивает общее состояние науки как катастрофическое, он может одновременно считать, что у науки есть перспективы, в этих случаях также используется прием ИП:

10. Перспективы всегда есть. Выгребем мы из этого дела, господи боже мой, выгребем как когда-то выгребали так и выгребем. У нас были периоды гигантские с потерянными поколениями. Ну, не было, вот, это, вот. Было поколение великих, а потом провал чуть не 20 лет, появилось новое поколение, потом опять провал. Сейчас я меньше знаю, хотя вообще таких ярких людей не очень много, наверное появится еще одно поколение очередное. (И)

> Следует отметить, что образ будущего науки присутствовал в большинстве интервью как своего рода «путеводная звезда». Многие респонденты апеллировали к образу будущего, конструируя образ настоящего. Однако существует принципиальная разница между тем, как конструируется образ будущего с использованием драматического и оптимистического репертуаров. Это различие заключается в том, относятся ли респонденты к российской науке как к «бессмертной» или как к «смертной».

Образ будущего науки, о котором сообщали респонденты, использовался ими, в частности, для того, чтобы подтведить свою общую оценку состояния науки. В случае, если общее состояние науки оценивалось с помощью драматического репертуара, акцент, в ряде случаев (7 респондентов) ставился на отсутствии перспектив дальнейшего развития науки в России:

11. Интервьюер: Какими Вы видите перспективы российской науки?
Респондент: Если в течение ближайших десяти лет все останется также, если все будут проходить также, как проходило в 90-е гг., просто науки, действительно, не будет. Уже по каким-то совершенно определенным… вот, я начал говорить про пенсионный возраст или еще что-то, просто в той же гуманитарной науке получаются очень интересные разрывы чисто поколенческие [ ] Если в течение 10 лет сохранится прежняя политика, то, бесспорно, развал полный. Уже просто не подлежит восстановлению. (Л)

> В этом фрагменте респондент, для которого характерна негативная оценка состояния науки, конструирует своего рода образ «непотребного» будущего³ российской науки, которую ожидает «развал». Однако (Л) подчеркивает тот факт, что «в запасе» осталось десять лет, в течение которых положение может быть исправлено. Высказывание допускает определенную «степень свободы» в конструировании образа «непотребного» будущего науки, это связано с тем, что респондент, видимо, склонен надеяться на лучшее, однако объективные обстоятельства (падение воспроизводства кадров, политика по отношению к науке) заставляют его говорить о том, что возможно исчезновение науки в нашей стране. Подобные «степени свободы» в конструировании образа «непотребного» будущего науки проявляются в том, что респонденты, утверждая возможность исчезновения науки в России, тем не менее, допускают, что положение может быть исправлено. Однако они используют драматический оценочный репертуар: возможность изменения «катастрофической» ситуации допускается, но при этом ее вероятность невелика. Для конструирования образа «непотребного» будущего науки характерно признание «смертности» науки, при этом используется такая грамматическая конструкция, как «если…, то…». Респонденты говорят о том, что наука «умрет», если не будет произведен ряд преобразований. Причем, эти преобразования восходят к роли научной политики государства, которое должно осуществлять финансирование, влиять на реструктуризацию системы организации науки и т.д.
Прием ИП используется не только в случаях конструирования образа потребного будущего науки, но и в тех случаях, когда респондент относится к перспективам без особого энтузиазма, не отрицая при этом «бессмертия» науки. Суть применения исторического переформулирования связана в подобных случаях с апелляцией к историческому контексту развития науки в нашей стране, которым обусловлены сегодняшние проблемы науки:

12. Я хочу сказать, что эта картина, будто у нас была замечательная наука, а потом все рассыпалось, это, с моей точки зрения, неправильно. Я думаю, что мы уродливо развивались и в социальном отношении, и в политическом, и в научном. (Н)

> Апелляция к историческому контексту, позволяет респонденту переформулировать проблемы современной науки таким образом, что они выступают как обусловленные предшествующим историческим периодом. То есть сегодняшние трудности являются, по мнению респондента закономерными в свете истории. В том, что проблемы возникли, нет ничего удивительного. При этом респондент применяет драматический оценочный репертуар, говоря о «прошлом» российской науки. Следствием этого является то, что:

13. … На науку у нас не хватает, поэтому я не вижу, чтобы за ближайшие годы что-то поменялось. Я думаю, что будет идти борьба за эту ничтожную долю в этом ничтожном бюджете. Сейчас надо выходить на новый уровень военной техники. Сейчас нет предпосылок, чтобы такую значительную часть бюджета бросить на это. [ ] Просто я не вижу, чтобы можно было скачком это сделать, но это все равно будет делаться. Потому что произошло существенное такое в последние годы, в последние пару лет изменение, которое все же… задачи национальной обороны сейчас серьезно стоят, рассматриваются. Для естественнонаучных дисциплин, технических, они будут привлекать, возможно, большие средства. (Н)

> В этом фрагменте респондент конструирует образ науки, связанный с развитием в стране военно-промышленного комплекса (ВПК). Этот образ будущего, опосредованный перспективой развития ВПК, связан с рефлексией учеными тех изменений, которые происходят в политике государства. Но отношение к этому «будущему» неоднозначно, поскольку, с одной стороны, развитие ВПК может послужить притоку финансовых средств в науку в целом, с другой стороны, политика страны, ориентированная на «войну», заставляет задуматься об общей траектории развития страны:

14. Политические перспективы меня просто пугают, здесь находиться, жить просто опасно, поэтому я бы эвакуировался и эвакуировал, по возможности, близких людей [ ] Я вижу очень плохие перспективы. Все, что происходит, для меня является однозначными звонками в сторону формирования авторитарного, хорошо если просто авторитарного общества, а не тоталитарного. [ ]В стране не может быть науки в тоталитарном государстве. (Б)

> Данный фрагмент демонстрирует взгляд респондента на существование науки в России как на «малоперспективное», что обусловлено общим изменением политического режима страны. Этот образ «непотребного» будущего используется респондентом с целью связать свою достаточно позитивную оценку состояния науки с потенциальной готовностью покинуть страну и эмигрировать, при этом для описания образа «непотребного» будущего респондент использует драматический репертуар.

Этот эпизод был взят из интервью, в котором респондент использует попеременно то оптимистический, то драматический репертуары, при этом, не дает однозначной оценки состояния российской науки. И здесь образ будущего страны выступает обоснованием не согласующегося с целостным дискурсом заявления о возможной (и желательной) эмиграции. «Обосновательная» функция образа будущего страны связана с атрибуцией субъектом причин возникновения описываемого им состояния науки. Атрибуция причин возникновения тех или иных проблем российской науки, в свою очередь, тесно связана с основными функциями оценочных репертуаров.

1 Буква в скобках является обозначением респондента.
2 Квадратные скобки являются принятым в ДА условным обозначением, свидетельствующем о том, что часть транскрипта намеренно исключена из фрагмента.
3 Словосочетание «образ „непотребного“ будущего» используется нами как антоним понятия «образ потребного будущего». Образ «непотребного» будущего является нежелательной, но возможной альтернативой образу потребного будущего.

Оглавление:

Статьи автора

Количество статей: 2

Статьи

Версия для печати

Добавить в «любимые статьи»

Блоггерам - код красивой ссылки для вставки в блог

Информация об авторе: Алена Прихидько
Опубликовано: September 29, 2001, 12:00 am

Еще для блоггеров: код красивой ссылки для вставки в блог