В последнее время в психологической науке происходит поворот от механистических моделей поведения, в которых личность рассматривалась как нечто изолированное от социума и среды обитания, к моделям динамическим, максимально учитывающим ситуационные особенности деятельности. Так С.Д.Максименко в статье «Методологiчнi проблеми загальноi психологii» (6, с.2,3) указывает, что: «Во-первых, психическое отображение имеет активный характер, связанный с поиском и отбором адекватных условиям среды способов действий. Во-вторых, психическое отображение имеет опережающий характер, обеспечивает функцию предсказания в деятельности и поведении».

В этом коротком тезисе абсолютно точно выделяются два аспекта взаимодействия психики и социофизического окружения: с одной стороны психическое отображает, в частности, внешние условия, а с другой активно ищет именно такие ситуации, в которых будет ощущать себя адекватно им, т.е. находится в поиске психофизического комфорта. По сути дела это есть обращение на личность общего положения Вл.Ив. Вернадского об эволюции биосферы в ноосферу. Если у Вернадского деятельность человека является фактором формирования среды, то у Максименко психическое есть фактор, воздействующий на формирование ситуации, в которой психическое и проявляет себя во внешнем мире. Другими словами, личность созидает себя, активно участвуя в формировании необходимых для этого ситуаций.

Особое значение имеет ситуационный подход для изучения процессов целеполагания. Более того, внеситуационное целеполагание в принципе неосуществимо. Так Ю.М.Швалб подчеркивает: «Построение модели целеполагания является основной функцией мышления в целеполагании. Учитывая особенности мышления, можно утверждать, что эти модели весьма специфичны — они должны быть максимально операциональны, то есть содержать в себе описание возможных способов действий со свойствами элементов ситуации».(11, с. 77).

Иначе говоря, процесс целеполагания имманентно включает в себя как этап ситуационное моделирование, результатом которого является генерация образа ситуации, позволяющей достичь цели. Именно так происходит процесс планирования, состоящий из построения развернутой системы подцелей.

Эволюция понятия ситуация и методология. До Нового времени понятие ситуация практически не рассматривалось как самостоятельная философская и психологическая категория. (См. Схему 1.) Для этого периода, по крайней мере, в европейской традиции, характерны метафизические подходы. Ситуация, если и упоминалась, то лишь в качестве синонима возникших условий. Причины возникновения именно этих условий и способы влияния на них практически не изучались, представляя собой своеобразный «черный ящик». В рамках таких представлений обсуждалось в основном взаимодействие субъекта с предметным миром, причем субъект был неделим и, по сути, непознаваем, отделен от внешнего мира непроницаемой границей (на Схеме 1 точка В).

Схема 1.

А                                        В                                                       С
|_____________________ | ____________________________|
          Субъект                    |                   Внешний мир

Философы Нового времени, начиная с Шопенгауэра, Ницше и Кьеркегора (см., например, (12) все больше и больше внимания уделяют изучению собственно субъекта. Основанием многих доктрин становится человек, его внутренний мир. Неповторимость человека провозглашается высшей ценностью, основным смыслообразующим понятием становится экзистенция, высшей жизненной ценностью субъекта провозглашается собственная жизнь субъекта. Однако по-прежнему внутренний и внешний мир разделены непроницаемой границей (см. Схему 2), хотя взгляд на разделение внутреннего и внешнего миров претерпевает существенные изменения. Если до представителей школы «философии жизни» наличие границы между внутренним и внешним представлялось настолько очевидным, что вопрос о наличии и качествах этого образования даже не обсуждался, то Шопенгауэр и Ницше ставят вопрос об отделенности человека от предметного мира и других людей во главу угла. Более того, перегородка, изолирующая человека, строится ими подчас искусственно, с тем, чтобы в пространстве, отвоеванном у окружающей, понимаемой как агрессивной, социокультурной среды, иметь возможность построить островок безопасности индивида, где он сохранит свою «абсолютную» свободу. Так С.Кьеркьегор, а за ним К.Ясперс утверждают, что экзистенция в принципе непостигаема (14), что служит для них логическим обоснованием свободы. Но может ли быть свобода абсолютной, если она ограничена пространственно, во времени, и не может проявить себя вне указанных рамок? Таким образом, экзистенциализм подготовил почву для внедрения в массовое сознание идеологии виртуальной действительности, ценность которой для индивида состоит в ощущении абсолютной свободы, правда, виртуальной.

К.Ясперс под воздействием феноменологии Брентано и Гуссерля (7,14) первым вводит в круг изучаемых гуманитарным знанием категорий понятие ситуации, но ситуация у него расчленена на внешнюю и внутреннюю. Она у него более является своеобразным компромиссом между экзистенцией и внешним миром, чем пространственно-временным локусом информационного обмена. Причина такого положения вещей коренится в желании экзистенциалистов вернуть человеку, если не свободу, то ощущение свободы. Особенно четко эта линия прослеживается у Хайдеггера (10).

По сути, желание обрести абсолютную свободу хотя бы в потаенных, недоступных стороннему наблюдению уголках души есть отдаленное эхо идей Великой Французской революции, своеобразная форма протеста против машинизации социума, против манипуляции человеком. С другой стороны, отказ признать человека неразрывно связанным с миром, неприятие факта его неизвлекаемости из мирозданья, а потому и естественности, является неизбежным следствием западного антропоцентризма.

Эта линия неоднократно подвергалась критике со стороны современных представителей восточных философских направлений (см. (5,8,9((, исповедующих стремление человека всем своим существом слиться с мировым порядком. Такое стремление представляется равносильным основной парадигме восточных философских школ, которые разнятся не столько в представлениях о мире, сколько в способах достижения подобного слияния, т.е. в медотологии, которая в данном случае тождественна способам организации медитации.

Но и при таком подходе понятие ситуация не находит должного места, поскольку единственное декларируемое предназначение личности — слиться с мирозданьем полностью, без остатка, несовместимо с любым членением, в частности, не допускает фрагментирования мира на сегменты более существенные и менее существенные, бытующие во взаимосвязи, т.е. структурированные, без чего рассмотрение ситуации невозможно. Кроме того, ситуация — это прежде всего осознанный обмен информацией. В восточной же традиции хотя и говорится много об энергообмене (например, в китайском учении цигун), но вся методика построена на том, что сознание не участвует в контроле над этим процессом.

Схема 2.

А                А1                          В                         В1                     С
|__________| _ _ _ _ _ _ _ _ _| _ _ _ _ _ _ _ _ _|____________|
                         Внутренняя    |     Внешняя
                              ситуация          ситуация
       С У Б Ъ Е К Т                            В Н Е Ш Н И Й М И Р

Мы предлагаем иной взгляд на проблему. Ситуация понимается нами как то общее, что возникает между социофизическим миром и субъектом, находящимся в информационной связи (см. Схема 3), как пространственно-временное и психофизическое сейчас, принадлежащее субъективному и объективному мирам в равной степени. Но в отличие от хайдеггеровского Dasein (10) ситуационный подход требует, чтобы не только человек принадлежал миру, но и чтобы мир в той же мере принадлежал человеку. Со-участие мира и личности в креативном акте созидания ситуации делает их единым, снимает проблему двойственности во всех ее проявлениях. Предметы и факторы, влияющие через ощущения на поведение субъекта, имплицитно принадлежат миру психического данного субъекта. Однако и субъект своим поведением (действием своего физического тела, вербально или опосредованно через другие предметы или субъекты) влияет на внешний мир, находясь и действуя в нем и, тем самым, принадлежа этому миру физически, социально и информационно.

Схема 3.

                        С    У    Б    Ъ    Е    К    Т 
A                                                                                           C
|_____________С_И_Т _У_А_Ц_И_Я _______________|

                В    Н    Е    Ш    Н    И    Й       М    И    Р

Проиллюстрируем сказанное конкретным примером. Для водителя автомобиль во время вождения (и только в это время!), воспринимается как часть собственного организма; дорожное покрытие, обстановка на дороге ощущаются через автомобиль и вызывают интеллектуальные и эмоциональные реакции по характеру аналогичные тем, которые возникают при обычной ходьбе.

Надо подчеркнуть еще одну важную деталь: процесс вождения не мешает водителю вести беседу на темы, никак не связанные с управлением автомобилем, слушать музыку, оценивать красоты пейзажа, решать в уме сторонние задачи. При этом все перечисленные операции могут выполняться параллельно, что свидетельствует о том, что ядро личности вовлечено в ситуацию лишь постольку, поскольку она этого требует.
Автомобиль в рассматриваемом примере является тем общим, что принадлежит и психике и миру вещей, по сути, он, будучи инструментарием, выполняет функцию посредника, связующего звена. Однако не только автомобиль принадлежит пересечению субъекта и внешнего мира. Не менее важно наличие информации, которая содержится с одной стороны в объективном мире, а с другой используется субъектом (дорожные знаки, погодные условия, качество дорожного покрытия, действия всех участников движения и т.д.), а тем самым также является общей частью предметного мира и субъективного мира водителя.

Как видим, предлагаемый подход рассматривает ситуацию как пространственно-временной локус информационно-обменных операций между всеми объектами и субъектами, вовлеченными в данную ситуацию. При этом представляется возможным оспорить тезис К.Ясперса о принципиальной непостигаемости экзистенции. В самом деле, поскольку экзистенция воздействует на внешний мир через ситуацию (и наоборот), то неминуемо оставляет материальные и информационные следы, анализ которых позволяет получить сведения о внутренних процессах, происходивших в психике человека в конкретной ситуации. Примером таких данных могут служить замеры времени действий с разбивкой этих действий на определенные фазы, пространственные перемещения субъекта (реальные или виртуальные), множество принимаемых в ситуации решений. Все эти данные носят объективный характер, свидетельствуют о реальных процессах, происходящих в психике индивида. Данная методология была использована, при разработке компьютерной технологии психодиагностики «FreCho» (Коган А.Ф., Коган Н.Н., Руденко К.В.) (1,2,3(. Вообще же, семиологические подходы как трактующие субъект-субъектные и субъект-объектные коммуникационные процессы в качестве информационно-обменных, представляются весьма перспективными (см., например, (13).

Принцип максимальной активности и роль конфликтов. Будем исходить из общепринятого предположения, что поведение человека есть функция не только его психофизики, но и той ситуации, в которой действует индивид. При этом обращает на себя факт, что, например, человек, склонный принимать интеллектуально дерзкие шаги при решении технологической задачи, не обязательно проявляет себя столь же решительно в условиях боевых действий; молодой человек ведет себя по-разному с разными девушками — существенны не только устремления юноши, но и реакции девушки, а также обстоятельства их встречи; студент, активный на лекции по английскому языку, стремится быть незаметным на практикуме по химии. Во всех приведенных примерах мог действовать один и тот же человек, но его природное качество (решительность) проявлялось в той степени и в тех формах, которые определялись ситуацией и позволяли индивиду чувствовать себя в каждом конкретном случае максимально комфортно. Мы будем называть эту гипотезу принципом максимальной активности и сформулируем ее следующим образом:

Действие человека всегда направлено на наибольшее проявление его самости, возможное в психологической среде, характеризующей ситуацию, в которой он находится в данный момент. Целегенерирование, направленное на достижение максимума психологического комфорта, мы будем называть поиском градиента психофизического комфорта.

Принцип максимальной активности позволяет прогнозировать развитие ситуации, если нам известно достаточно данных о субъектах, вовлеченных в ситуацию, в первую очередь, данные об их предпочтениях (скрытых и декларируемых), стиле целеполагания, особенностях рефлексии.

Непосредственным следствием сформулированного принципа является то, что основным побудительным мотивом к действию следует признать ощущение индивидом психофизического дискомфорта как состояния внутреннего конфликта. Именно это состояние с нашей точки зрения является механизмом, запускающим работу сферы целеполагания. Таким образом, повышенная раздражительность, вызванная ощущением психофизического дискомфорта, является необходимым признаком активного состояния сферы целеполагания и, напротив, отклонение от привычной манеры планировать и принимать решения могут выступать в качестве вероятного симптома внутреннего конфликта. Это предоставляет возможность по отклонению от обычного для данного индивида стиля целеполагания диагностировать наличие внутреннего кризиса. В качестве таких отклонений может служить увеличение или уменьшение времени планирования относительно нормы для данного человека, принятие им излишне рисковых или, напротив, избыточно осторожных решений, изменение параметров самоконтроля. (Однако следует иметь в виду, что отклонение в манере целеполагания и рефлексии могут быть вызваны не только психологическими причинами, но и физиологическими: усталость, недомогание, болезнь и т.д.). Инструментом для подобного рода наблюдений может быть использована уже упоминавшаяся технология компьютерной психодиагностики «FreCho».

Диалектика конфликта состоит в том, что внутренний конфликт есть неизбежная часть психической жизни человека, разрешаемая психофизическим действием. В самом общем виде событийная динамика выглядит следующим образом: внешние события — порождаемая ими и прежней жизнью индивида Ситуация А — возникновение (внутреннего) конфликта между различными психическими конструктами в данной ситуации — нахождение градиента психофизического комфорта (подсознательный, воспринимаемый как чувственный акт) — формулировка целей в направлении градиента психофизического комфорта (осознаваемый акт) — психофизическое действие в ситуации — достижение целей, их коррекция или видоизменение (например, переход основной цели в систему подцелей) — изменение Ситуации А, ее переход в Ситуацию В.

Разумеется, некоторые этапы данного цикла при определенных условиях могут быть пропущены. Например, в ситуациях требующих рефлекторных действий чаще всего этап осознанного формулирования целей отсутствует. Однако начало цикла всегда связано с внешними обстоятельствами. Даже в тех случаях, когда события инициируются индивидом, эта инициация является реакцией на одну из предшествующих ситуаций, т.е. подготовлена внешними событиями, произошедшими с ним в его индивидуальном прошлом, продолжает и развивает жизненные ситуации в которых он находился определенное время тому назад.

Следует отметить, что в отличие от начала ситуационного цикла, истоки которого, как мы видели, всегда вне индивида, конфликт никогда не бывает абсолютно внешним, т.е. таковым, в котором действия индивида не влияют на разрешение конфликта. Положение вещей, при котором индивид обладает возможностью оказывать влияние на формирование условий своего существования, следует признать внешней данностью по отношению к индивиду. Ситуацию же отличает от данности то обстоятельство, что индивид в ситуации всегда выступает в качестве субъекта (одного из субъектов), в то время как во внешней данности — в качестве объекта (одного из объектов). Таким образом, любой конфликт является в той или иной степени внутренним.

В самом деле, реакция индивида на внешние обстоятельства состоит в том, что его личностные конструкты активизируются, при этом действия, побуждаемые некоторыми из них, могут быть несовместимы друг с другом. Степень этой несовместимости определяет глубину внутреннего конфликта. Так в примере с молодым человеком, который утратил решительность в ситуации боевых действий, вероятно, имеет место конфликт между двумя императивами: инстинктом самосохранения, заложенным на биологическом уровне, и категорическим моральным требованием «не убий». Несовместимость этих императивов выражается на этапе принятия решений в отсутствии приемлемых шагов, направленных на достижение психофизического комфорта, что и характеризует глубокий внутренний конфликт.

Таким образом, поведение человека направлено на проявление именно тех имманентно присущих ему качеств, которые позволяют ему ощущать себя наиболее психологически комфортно в данной ситуации. Поведение не определяется каким-либо одним свойством личности, но есть градиент поля ее качеств в конкретной ситуации. Именно этим объясняется то, что в различных условиях индивидуум может проявлять различные, зачастую противоположные черты: один и тот же человек может быть коварен и открыт, жесток и ласков, расчетлив и простодушен, труслив и смел, все зависит от того, какие из индивидуальных черт обеспечат личности в создавшейся ситуации наибольший психофизический комфорт.

Естественные выводы, которые можно сделать из приведенных положений, состоят в следующем: 1) любой поведенческий акт невозможно адекватно оценить без учета всего комплекса внутренних и внешних обстоятельств, вызвавших, вызываемых и сопутствующих данному акту, т.е. поведение человека, обретает смысл лишь в контексте ситуации; 2) изучение какого-либо одного психологического качества личности изолировано от других практически невозможно, поскольку эти качества взаимозависимы и проявляются по-разному в различных ситуациях.

Принятие этих положений для разработчика психодиагностических систем означает, что любая система психодиагностики должна содержать указание типа ситуации, в которой следует проводить тестирование. Кроме того, эффективная система психодиагностики с необходимостью должна быть комплексной. Требование ситуационной ориентированности психодиагностических систем и одновременного исследования свойств личности, наиболее активно выражаемых в заданной ситуации, мы называем ситуационной валидностью психодиагностической системы.

Естественно, что для проведения проверки на ситуационную валидность, следует разработать соответствующую методику, которая должна опираться на теорию психологической ситуации, включающую в себя изучение факторизованной структуры психики относительно фактора взаимодействия психофизической и социофизической сфер и проведение типологизации психологических ситуаций. Работы в этом направлении активно ведутся в стране и за рубежом (см., например, (1-3,4,6,), хотя нам неизвестны попытки создания достаточно полной общей теории психологической ситуации.

Ядро личности, ситуационные феномены и инструментарий. В дальнейшем мы будем исходить из предположения, что психика состоит из двух типов взаимодействующих структур. К первой мы отнесем те феномены, которые присущи индивиду вне зависимости от ситуации (ядро личности, его самость). Пространственный локус самости есть физические границы человека, временной локус описывается временем жизни человека. Второй составной частью психики являются феномены, включаемые в состав психического лишь в определенных ситуациях (ситуационные феномены). Пространственный локус ситуационных феноменов не ограничен физическими границами тела, временной — определяется активной фазой ситуации.

Ядро личности есть постоянно присутствующая в человеке на протяжении жизни составляющая его психики. Оно определяется генетическими, физиологическими и ситуационными, т.е. специфическим образом воспринимаемыми социокультурными и(или) объективно сущими физическими, реалиями, а также внешними данностями, которые во взаимодействии определяют формирование нервной системы.

Однако «постоянно присутствующая» — не означает неизменная. Те или иные черты личности могут быть развиты или, напротив, заторможены и даже перейти в латентное состояние. Степень развитости конструктов может колебаться в генетически заданных пределах в зависимости от частотности и специфики их востребованности в психологических ситуациях, характерных для жизни данного индивида.
Уникальность человеческой психики состоит на наш взгляд в чрезвычайно развитой адаптационной функции, причем область определения этой функции весьма широка. Способность человека к адаптации отличается от способности к адаптации других представителей животного мира не столько количественно, сколько качественно. Эта способность зиждется в первую очередь на умении не столько приспосабливаться, т.е. изменять себя, оставляя неизменной среду обитания, но в гораздо большей степени на умении приспосабливать, т.е. изменять среду обитания, влиять на нее и даже формировать искусственно. В отличие от всех других биологических видов человек постоянно расширяет сферу своих потребностей и, в этом смысле, является беспрецедентно агрессивным существом. Такое положение вещей обусловлено тем, что психика человека способна «выходить» за физиологические пределы тела, самостоятельно создавать, использовать созданный другими инструментарий. Именно в этом и состоит процесс учения. Обучаемость есть важнейшее качество человеческой психики, состоящее в том, что психика «поглощает» инструментарий (умение владеть им), превращает его в элемент своей структуры. Причем природа инструментария достаточно универсальна, она может носить как предметный, так и абстрактный характер.

Однако способность человека к созиданию инструментария есть лишь частный случай более общего качества, а именно: генетически предопределенного стремления к построению цельных виртуальных миров, существующих по его воле и по законам, установленным им. «Интернет», компьютерное моделирование и т.д. далеко не первый опыт в сотворении виртуальной реальности. По сути дела, уже мифотворчество как исходное мировоззренческое построение являло собой первые опыты подобного рода, что замечательно описал, хотя истолковал весьма специфически, К.Г.Юнг (15).

Ядро личности соотносится с инструментарием в двух плоскостях. Во-первых, именно ядро личности генерирует принципиально новый инструментарий. Способность ядра личности к созданию принципиально нового инструментария называется творческой способностью данной личности. Во-вторых, ядро личности выступает в роли психологического абсорбента. Осваивая тот или иной инструментарий, ядро личности включает данный инструментарий (умение владеть им) в специфической форме в состав психики. Степень владения абсорбированным личностью инструментарием определяет квалификационный уровень данного индивида относительно данного инструментария. Нам представляется чрезвычайно важным различать творческие способности и квалификационный уровень индивида.

Кроме ядра в состав личности входит комплекс ситуационных феноменов. Ситуационный феномен представляет собой психофизическую структуру, порождаемую группой приобретаемых навыков и несводимый к их механическому объединению. Можно сказать, что ситуационный феномен образуется из навыков подобно тому, как молекула образуется из атомов. Например, рассмотренный нами ситуационный феномен «водитель-автомобиль» образован навыками трогания с места и остановки, навыком переключения скоростей, навыком работы с педалями, навыком чтения дорожных знаков, навыком оценки дорожно-транспортной обстановки и.д. Но ситуационный феномен не является механическим объединением этих навыков, а возникает лишь тогда, когда они объединяются регулятивной функцией, которая синхронизирует и корректирует работу всех навыков, задействованных в рассматриваемом ситуационном феномене.

Ситуационный феномен находится в распоряжении личности в латентном состоянии до тех пор, пока личность не окажется в условиях, которым данный феномен релевантен. Актуализация ситуационного феномена происходит на уровне сознания. Исключением являются случаи, в которых ситуация, соответствующая данному феномену, является элементом более общей, чаще всего критической, ситуации. Например, при ситуации поездки за покупками ситуационный феномен «водитель-автомобиль» актуализируется сознанием, а при ситуации стихийного бедствия человек может не осознавать, каким образом он оказался за рулем.

Совокупность ситуационных феноменов, которыми располагает индивид, будем называть феномом (по аналогии с геномом). Количественный состав фенома характеризует степень приспособленности индивида, а качественный описывает множество ситуаций, в которых данный индивид чувствует себя комфортно. Следовательно, изучение фенома с последующим применением принципа максимальной активности открывает путь к прогнозированию поведения личности.

1.Коган А.Ф. Диагностика целеполагания в педагогике: общие требования к построению компьютерных тестов целеполагания//Практическая психология и социальная работа. — Киев, 2000, №2. — С.22-26; http://flogiston.ru/projects/articles/kogan2.shtml

2.Коган А.Ф. Психологическое моделирование целеполагания и принцип псевдосвободы выбора цели в учебной деятельности//Психология. Сб. науч.трудов. — Киев, 1999. — Вып.3 (6). — С.212-222; http://flogiston.ru/projects/articles/kogan.html

3.Коган А.Ф. Диагностические системы целеполагания и ситуационное моделирование. — В печати.

4.Коржова Е.Ю. Методика «психологическая автобиография» в психодиагностике жизненных ситуаций. Методическое пособие/под ред. Л.Ф.Бурлачука -К.: МАУП, 1994. — 109 с.

5.Корнеев М.Я. «Логика небытия» Нисида Китаро, дзен-будизм Дайсэцу Судзуки и буддийская философия жизни Дайсаку Икэды// История современной зарубежной философии: компаративистский подход . — СПб., 1997. — С.263 — 274.

6.Максименко С.Д. Методологiчнi проблеми загальноi психологii // Практична психологiя та соцiальна робота. №3, 1999 — К.: с 2-4.

7.Марков Б.В. Феноменология Гуссерля и неоаристотелизм Брентано// В кн. История современной зарубежной философии: компаративистский подход / Под ред. Колесникова А.С., Маркова Б.В., Соколова Б.Г. — СПб., «Лань», 1997. — С.165-173.

8.Романова И.К. «Буддизм в контексте экзистенциализма К. Ясперса» // История современной зрубежной философии: компаративистский подход . — СПб., 1997. — С.411-415.

9.Судзуки Д.Т. Лекции по Дзен-буддизму. Авториз. Пер. с анг., вступ. Ст. М.А.Мамоновой, А.В.Иванова. — М., Ассоциация молодых ученых, 1990. — 112 с.

10.Хайдеггер М. Работы и размышления разных лет. Пер. с нем. / составл., переводы, вступ. Статья, примеч. А.В.Михайлова. М.: Издательство «Гнозис», 1993. — 464 с.

11.Швалб Ю.М. Психологические механизмы целеполагания в учебной деятельности/Дис. на соискание ученой степени доктора психологических наук. — К., Институт психологии им. Г.С.Костюка АПН Украины.

12.Шопенгауэр А. Свобода воли и нравственность / Общ. ред., сост., вступ. Ст. А.А.Гусейнова и А.П.Скрипника. — М.: Республика, 1992. — 448 с. — (Б-ка этической мысли).

13.Эко У. «Отсутствующая структура». Введение в семиологию. — ТОО ТК «Петрополис», 1998. — 432 с. Пер. с итальянского.

14.Ясперс К. Смысл и назначение истории: Пер. с нем. — М.: Республика, 1994. — 527 с. 2-22.

15.Jung C.G. Man and His Simbols. Dell, New York , 1964.