От слов - к делу. Как помочь клиенту приступить к изменениям в реальной жизни. Пучкова Юлиана Олеговна

От слов — к делу. Но как?

«Не могу принять решение»
«Я все решил, но не могу начать действовать»
«Все понимаю, но не могу заставить себя что-то изменить»
«Не знаю, как тут поступить, поэтому ничего так и не делаю»
«Пора перестать, но не могу остановиться»…

Что делать, если сомнения, лень или страх не дают человеку сдвинуться с мертвой точки? Что делать психологу, если клиент «все понял», но не может приступить к реальным изменениям своей жизни? Поговорить об этом с коллегой.

Мария Прилуцкая ( http://flogiston.ru/organizations/profile/maap_clinical_center_analytical_psy ): В анализе и терапии, в любом процессе самопознания есть такое место, где заканчиваются размышления и поиски смысла и возникает вопрос действия. Делать или не делать. В принципе, это довольно частое событие в процессе психотерапии, когда психотерапевт ждет от клиента, что тот будет что-то делать, или клиент ждет, что сейчас наступит время действий (или момент, когда надо прекратить делать нечто). Иногда это очень ясно возникает в сознании: я слушаю клиента и думаю, когда же он остановится, нельзя уже это продолжать… Или когда уже он сделает решительный шаг. И я думаю: где есть основания и правильный момент для того, чтобы психотерапевт как-то помог клиенту сделать этот шаг, собраться, совершить переход к действиям?
Юлиана Пучкова ( http://flogiston.ru/organizations/profile/maap_clinical_center_analytical_psy ): Еще вопрос, должен ли он совершать этот переход.
М.П.: Это довольно неопределенно, конечно. Но я сейчас имею в виду ситуацию, когда человек, вроде бы, созрел для действий и все еще тормозит, думает: как же мне это сделать?..
Ю.П.: Ты имеешь в виду вопрос принятия решения?
М.П.: Нет, допустим, я уже все решила, и настало время действий. Это такое тонкое место…
Ю.П.: Мне подумалось о таком правиле, которое иногда вводят в анализе для клиента, — не совершать резких перемен в жизни, пока длится анализ. Не разводитесь, не увольняйтесь, не переезжайте. Как это сочетается с проблемой, которую ты описала? Вот человек хочет что-то сделать (развестись или уволиться), прорабатывает свои переживания в анализе и хочет в качестве результата работы с психологом прийти к реальным действиям и переменам. Должен ли он все же тогда сперва завершить анализ?
М.П.: У меня были пациенты, совершавшие множество важных действий: увольнение, развод, обзаведение любовниками, и им это правило было не указ, они действовали по своему разумению.
Ю.П.: Может быть, тогда оно в каком-то смысле устарело и требует пересмотра, — раз люди так часто сталкиваются как раз с проблемой не-делания?
М.П.: Смысл правила в том, что в процессе работы могут подниматься сильные аффекты и что надо воздерживаться от их отыгрывания. Потому что когда человек им подчиняется, он не может остановиться, его несет, и он может многое разрушить в жизни. В этом и есть вопрос, который я хотела бы исследовать и понять: как может человек, которого несет (или которого «держит»), высвободиться из-под этого аффекта.
Ю.П.: То есть это проблема того, что человек не может сам собой управлять, потерял контроль над собой. Тогда как будто бы на терапевта падает обязанность взять эту функцию на себя и сказать: стоп, нельзя, все. Или: так, хватит сидеть, начинай действовать. Так выходит?
М.П.: Ну не совсем так, ведь терапевт не может тут ничем управлять. Но да, это идея контроля, совладания, управления.
Ю.П.: Похоже на ситуацию, когда у ребенка истерика, и от родителя требуется привести его в чувство, а не ждать, когда ребенок доплачется до изнеможения.
М.П.: Да, вот примерно так. Я бы еще говорила о переходе от слова к действию. У нас хорошо получается работать над обратным процессом – переходом от действий к словам, смыслам. Мы ведь даем объяснения, интерпретации действиям, когда говорим: вы сделали так, потому что у вас, наверное, это. Такая важная работа – осмысление действий – идет у психологов гораздо легче, это суть нашей работы, по большей части. А вот как передвинуться потом от смысла к опыту? Вот все осмыслили – и?.. Ведь есть же такие ситуации, где видно, что это что-то нерациональное. Например, у человека на работе что-то не ладится. В принципе, он понимает, что не будет там работать всю жизнь и что его что-то там сильно не устраивает, что все равно он скоро отсюда уйдет. И возникает идея: оставь уже эту работу – и у тебя тогда появится другая, более подходящая и радующая. Решись. Откажись. И придет новое. А ведь может быть и не придет. Сколько угодно историй, когда новое не появляется. Как это понимать терапевту? Ведь никто не даст гарантию, что новая работа будет лучше. Как двигаться терапевту?

Ю.П.: Я слышу тут постановку задачи и для аналитика, и для клиента: как выносить неопределенность и риск. Выносить ситуации, когда я нигде, в подвешенном состоянии. В Таро есть карта «Повешенный», символизирующая подобный опыт. Этот же вызов звучит, как мне кажется, в ситуациях, когда клиент приходит с заготовленным текстом, рассказывает «домашние заготовки» и лишь после какого-то времени работы с некоторым трудом и не сразу приходит к тому, чтобы обойтись без этого — прийти, сесть в кресло перед аналитиком и сказать: не знаю, что говорить.
М.П.: Это тоже какой-то аспект этой проблемы, да. Я думаю тут, скорее, про выбор правильного пути. Клиентский пример могу рассказать такой. Женщина говорит, что хочет уехать и жить где-то в другом месте. При этом совершала несколько поездок в течение анализа. У меня же постепенно возникла идея, что она должна уже, наконец, остаться. Признать, что она здесь, что живет там, где живет, и отработать этот опыт, не суетиться. С другой стороны, я думаю: а может быть, ей надо, и правда, ехать? Может быть, она найдет покой где-то на новом месте? И когда мы об этом говорим, трудно об этом думать символически. Возможно, это про наш с ней контакт, про отношения, про способность быть вместе – со мной, с этой Москвой, с этой жизнью. Но при этом тема эта все звучит и звучит. И мне сложно здесь как терапевту.
Ю.П.: Интересно ты подметила, что в такие моменты сложно мыслить символически.
М.П.: Да, вот так. Или другой пример: женщина ждет письма, мужчина не пишет, и она думает, написать ли ему. Ее это очень сильно волнует, она много про это думает, переживает, говорит. И не пишет.
Ю.П.: Мне кажется – вспоминая тоже примеры из клиентских историй, — что переход от осмысления к действиям – это переход от материнского пространства к отцовскому. От понимания, принятия, сочувствия – к выходу на столкновение с реальностью. Мама будет лечить поцарапанные коленки, а папа скажет: хватит слюни распускать, надо пойти и попробовать еще раз, добиться своего. Как будто бы для перехода к действиям, в душе должно произойти такое conjunctio, соединение, союз двух разных энергий, мужской и женской.
М.П.: Да, и тогда интересно понять, как нам сопровождать, обслуживать, облегчать этот переход. Вот я сейчас вспоминаю другого клиента, который жалуется, что у него ничего не получается, что он страдает. А я в ответ говорю (может быть, не совсем таким текстом, но с такой позицией): а что же вы ничего не делаете? Надо делать! И чувствую себя тогда в образе этакой ведьмы, которая его третирует, обзывает неудачником и слюнтяем. Это тоже две такие разные позиции, которые никак не соединяются, и увещевания бесполезны. Вот именно конъюнкция тут не случается. Я тут думаю не только про то, что у меня как у терапевта этот момент что-то не получается, но и про то, что сам человек в этот момент не хочет себя сопровождать в новый образ действия: когда сперва делаешь, а уж потом осмысляешь. Человек застревает в обратном – «сперва прочувствуй и подумай, а потом делай». Что-то мешает этим процессам быть в гармонии. Тут и тревога, и неспособность выдерживать неопределенность.
Ю.П.: Мне кажется, тут еще как будто вопрос границ звучит, точнее, расщепления. Клиента тормозит увлеченность вопросом, кто тут будет что-то решать: я сам должен делать шаги – или это терапевт должен что-то предпринять, а я буду ждать этого. Или – тоже расщепляя опыт в жесткой логике «или – или» — сидеть мне на диване или работать с утра до ночи. При этом увлеченность этим взвешиванием, выбором между двух охапок сена, не позволяет заниматься, собственно, содержанием: что меня там ждет, или чем наполнена моя жизнь (или от нехватки чего страдает), кто я вообще такой, чего хочу, куда иду, зачем вообще хочу что-то менять. И помощь ему могла бы быть в том, чтобы сопроводить его к конъюнкции с некими переживаниями, против которых он сопротивляется: переживаниями болезненного, некомфортного столкновения с действительностью, переменами. Возможно, неприятными открытиями своих ограничений, упущенных уже возможностей и т.д.
М.П.: Да, это важный момент: сделать шаг – это ведь еще принять заранее последствия выбора, быть готовым справляться с результатами.

Ю.П.: Если уж продолжать метафору conjunctio, то вызов в том, чтобы от флирта перейти к полноценному сексу, соединению с чем-то за пределами уже освоенной данности. Наверное, могут быть два разных подхода, соответственно половым различиям: впустить в себя что-то другое – или войти в другое.
М.П.: Да, это иногда так и выглядит, что человек именно зависает в каком-то состоянии, оторванном от реальности, не открываясь жизни, — ни с женской позиции, ни с мужской. Клиентка, которая все хочет уехать, фактически то и дело бросает терапию, — и таким образом, она никогда так и не соединяется со мной, со своим аналитическим процессом. Она никак не может решиться сказать «Я остаюсь», и мы не можем разделить общее переживание, пострадать и выстрадать что-то. Это такая пограничная динамика, не в смысле структуры личности, а смысле динамики процесса: невозможно быть вместе и невозможно быть отдельно. Это вообще про отношение к реальности. В том числе, отношение аналитика к реальности клиента: я могу подталкивать клиента к действиям – а это помешает ему соединиться с его реальностью, с тем, что есть, вытолкнет его из его же жизни. Это такой образ непопадания: между терапевтом и клиентом, между клиентом и его реальностью.
Ю.П.: Вспоминается книжка «Ведьмы и герои» Янг-Айзендрат о том, что когда муж и жена не понимают друг друга, отдаляются, то превращаются в ужасных, погруженных в аффекты ведьм и высокомерных героев, которые не ведают, что творят. Получается дизъюнкция, которую можно преодолеть только взаимным стремлением к пониманию друг друга.
М.П.: Да, это ведь и есть цель аналитической психотерапии – привести к соответствию, встрече мужского и женского в человеке. В терапии же могут быть очень разные образы. Например, кто-то говорит, что выращивает клиента, как ребеночка, чтобы он получил родительское тепло и повзрослел. А этот образ – про соединение мужского и женского. А также темное и светлое, и все пары противоположностей. И начать можно с любой стороны, хоть с какой-нибудь, сделать какой-нибудь выбор. Например, подходит ли женщине ее муж, — она может зависнуть в своих сомнениях на всю жизнь, а может начать хотя бы с того, чтобы побыть ведьмой, разозлиться. И тогда получить шанс достроить отношения и другой, теплой стороной. Или наоборот. А пока не делается никакого выбора, подвешенность не дает ситуации никак сдвинуться с места.

Ю.П.: Тогда – возвращаясь к нашим сомнениям в начале разговора, — терапевт иногда может внести идею, что надо идти и делать, — для того, чтобы внести какой-то вариант, за который зависший клиент мог бы ухватиться и выйти из ступора. Пусть это будет неким внесением мужской энергии, а женская поможет правильно выбрать момент, найти подходящие слова, поддержать.
М.П.: Да, и я бы еще добавила, что терапевт должен в своей работе учитывать реальную жизнь клиента. Можно много времени проводить за анализом снов, чувств, фантазий, но надо также учитывать реальные процессы и события жизни клиента, а не думать, что клиент с началом анализа консервируется, а в конце вернется к жизни обновленным.
Ю.П.: Это также нелепо, как думать, что сперва надо привести здоровье в абсолютный порядок, а уж потом начинать жить.
М.П.: Или сперва написать черновик жизни, а уж потом ее проживать набело.
Ю.П.: Иногда такое отделение от жизни проявляется в том, что клиенты настраиваются изначально обсуждать в анализе только внутреннюю жизнь, рассказывают о своих переживаниях, воспоминаниях, снах. И бывают весьма удивлены, что можно и нужно говорить о событиях на работе, о домашних хлопотах, жилищных и финансовых делах, состоянии здоровья, планах на отпуск и так далее. Тот факт, что в этих реалиях они точно также себя реализуют душевно, как и во внутренней жизни, становится иногда очень оживляющим открытием.
М.П.: Это верно, потому что если сновидения и фантазии остаются несвязанными с реальной жизнью, в анализе мало смысла.
Ю.П.: А то можно, как в сказке, метаться между волшебной дудочкой и не менее волшебным кувшинчиком, вместо того, чтобы начать собирать ягоды в лукошко.
М.П.: Вообще, ведь это очень актуальная тема. Многие люди обращаются к психологам именно для того, чтобы им помогли изменить реальную жизнь, принять определенные решения. Отсюда и прямые просьбы «посоветуйте, как поступить». Я думаю, что если человек хочет совета, это означает, что он не может принять решение. Если бы мог, то не хотел бы совета. А так он хочет через совет подойти к какому-то решению. И хорошо бы терапевту понимать, как вообще идут к решениям. Ведь мешать могут самые разные вещи: не подведены итоги предыдущих дел, не хватает определенных ресурсов и т.д.
Ю.П.: Я вот еще подумала, что сам факт обращения за советом (или терапией) – это шаг надежды на то, что кто-то другой, не я, а мой друг или терапевт, сделает решение и решительные шаги за меня. Что другой что-то со мной такое сделает, вдохнет в меня решимость, а сам я не могу. Как будто не хватает собственной потенции, чтобы решиться на соединение с реальностью. И важно показать человеку, как в зеркале, что у него самого все в порядке с фаллической энергией, потенция есть, можно действовать самому. Наверное, во многих случаях человеку нужно обратиться к кому-то другому, чтобы получить подтверждение своей способности действовать.
М.П.: Или по женскому принципу: что можно открыться чему-то, впустить в себя, принять нечто, новую реальность, какие-то чувства. Например, женщина, живущая с агрессивным мужчиной, фактически стоит перед задачей не отгораживаться от этой неприятной реальности (что любящий жених превратился в тирана), не убеждать себя, что муж ее где-то по-своему любит, а принять эту реальность – ужаснуться, наконец, тому, что происходит. И иметь дело с этим ужасом, а не с той фантазийной картинкой, которой можно было утешаться годами, оставаясь в несчастливом браке. То есть с клиентом любого пола аналитику имеет смысл обратить внимание на то, нет ли перекоса, хватает ли ему и маскулинного, и фемининного отношения к жизни, энергии Анимуса или Анимы.

© Клинический центр аналитической психологии, 2010 ( http://flogiston.ru/organizations/profile/maap_clinical_center_analytical_psy )

URL документа: http://flogiston.ru/articles/ideas/analyticalpsy_ot_slov_k_delu